Новости
«Я имею право выразить свое мнение. Отец это принял», — говорит Вадимир (именно так его зовут. — Прим. ред.) Зарянкин — старший сын витебского мэра Вадима Зарянкина. Недавно парня задержали, двое суток он провел в жодинской тюрьме, впереди у него суд по самой знаменитой статье КоАП — 23.34. Вадимир говорит, что в акции в тот день не участвовал, а приезжал в магазин за покупками и готов это доказать. По иронии судьбы этой осенью сутки по такой же статье получил и его младший брат. О своей жизненной позиции, отношении к происходящему, действиях силовиков, тюремной «шконке» и реакции близких на произошедшее молодой человек рассказал AUTO.TUT.BY.
«От испуга и неожиданности во время задержания устроил небольшое ДТП»
32-летний Вадимир и 28-летний Филипп — сыновья мэра Витебска Вадима Зарянкина. Братья живут в Минске, окончили столичные вузы, обзавелись семьями. Парни давно самостоятельные и независимые, со своим взглядом на жизнь и происходящие в Беларуси события. Они не скрывают, что выступают за перемены в стране, несмотря на то, что их отец — высокопоставленный чиновник.
Еще в сентябре суд наказал Филиппа, младшего сына, административным арестом за участие в марше против инаугурации Александра Лукашенко. Парень утверждает, что в акции не участвовал, а шел домой с работы.
А 12 октября силовики задержали старшего из братьев — Вадимира. Его вытащили прямо из-за руля своего автомобиля.
Вадимир говорит, что в тот день работал. Он консультант по образовательным программам в американском посольстве. Вечером после работы отправился на своем VW за покупками в ТЦ «Рига» на улице Сурганова. Машину припарковал на стоянке вдоль улицы Леонида Беды, сбоку от ТЦ.
Напомним, 12 октября в некоторых белорусских городах люди в очередной раз выходили на протесты. В Минске марш организовали пенсионеры. В разных районах столицы жители становились в цепочки солидарности, перекрывали движение транспорта.
Вечером около ТЦ «Рига» люди также стояли в цепи солидарности. После 20.00 здесь появились два буса с силовиками. Читатели сообщали, что тогда «людей разогнали, но обошлось без задержаний». Кто-то слышал хлопок, похожий на единичный взрыв светошумовой гранаты. Около 22.00 силовики вернулись на это место, и людей начали задерживать.
— Возле магазина встретил свою знакомую, мы с ней стояли и разговаривали на крыльце, — вспоминает Вадимир. — Потом я увидел, что внизу (магазин находится на возвышенности. — Прим. TUT.BY) неожиданно подъехал микроавтобус с вооруженными людьми.
Парень говорит, что знал о происходящих в этот вечер протестах, потому решил, что лучше будет уехать. Он вернулся к своему VW, сел за руль и начал медленно сдавать задним ходом. В этот момент к автомобилю подскочили два человека в шлемах. Водителю они не представились, а на их форме автомобилист не заметил никаких опознавательных знаков.
— Прямо во время движения силовики пытались открыть двери машины, но они были заблокированы. Один начал бить дубинкой по стеклу со стороны пассажирской двери. Стекло разлетелось на мелкие осколки так, что я потом долго находил их у себя в волосах.
Вадимир недоумевает, зачем применялись такие методы, ведь он ничего не совершал и скрываться причин не было, да и умчаться со стоянки даже при всем желании не получилось бы: она была плотно заставлена машинами, места для маневра почти не было. От испуга и неожиданности водитель слегка «тюкнул» задним бампером стоявшую позади малолитражку, а потом заглушил VW.
— Тут же меня вытащили из-за руля, уложили лицом на тротуарную плитку, закрутили за спину руки и сильно затянули кисти пластиковой строительной стяжкой. При этом пару раз огрели дубинкой по спине. Потом разрешили встать, накинули на голову капюшон и потащили куда-то. Силовики постоянно кричали: «Голову не поднимать, вниз смотреть, теперь ты сядешь на несколько лет».
Задержанного «забросили как бревно» в микроавтобус, потом сверху «добросили» еще несколько человек и отвезли в РУВД Советского района. Там задержанных завели в подвал, поставили на колени головой в пол. Правда, через некоторое время все же разрешили стоять лицом к стене.
За несколько часов нахождения в РУВД Вадимира опрашивали несколько сотрудников милиции, «откатали» пальцы, сняли на фото- и видеокамеры, составили протокол по статье 23.34 КоАП Беларуси — участие в несанкционированном массовом мероприятии. При этом разрешили ему ознакомиться с документом и внести замечания.
— Я просил, чтобы вызвали моего адвоката, мне обещали, но не сделали этого. Требовали у всех задержанных разблокировать телефоны: чтобы проверить переписку, фото. Я отказался это делать, пояснил, что это частная жизнь и отношения к делу не имеет.
Милиция на это реагировала спокойно, хотя парень был готов к разному развитию событий. Отношение к задержанным в РУВД автомобилист оценил как «нормальное, даже в туалет водили», но считает, что в «нормальном мире такого быть не должно, ведь вина задержанных даже не доказана».
Когда Вадимир находился в РУВД, к нему приехали сотрудники ГАИ: для разбирательства ДТП на стоянке возле ТЦ «Рига» между его VW с малолитражкой, которую он задел.
— Повреждений на Daewoo не было, лишь немного ободралась краска. Но хозяин машины решил вызвать ГАИ и отыскать меня. В РУВД мы составили европротокол. Заодно я передал тому водителю номер телефона своего брата Филиппа, попросил сообщить семье и адвокату о случившемся. Ведь моя машина так и осталась на парковке разбитая, там были ключи от машины, квартиры, какие-то вещи.
«На колени, головой упереться в лавку — так и ехали в автозаке до Жодино»
Уже под утро 25 задержанных этапировали из РУВД в Жодино. В автозаке Вадимира вместе с другими парнями поставили на пол на колени, головой надо было упереться в лавки — в таком положении людей везли около часа. Вадимир вспомнил, что один из задержанных сказал, что у него коронавирус. Впрочем, это ни на что не повлияло, разве что уже в Жодино ему дали попить из общей бутылки самому последнему.
— В тюрьме нам выдали одноразовые маски, сказали, чтобы обязательно надевали их, когда в камеру кто-то заходит или когда нас будут выводить. В итоге маска, которую нужно использовать лишь два часа, использовалась почти двое суток.
За следующие сутки Вадимир узнал, каково это — жить в переполненной в два раза камере, увидел «шконку» и ощутил, как это — спать на ее металлическом основании без матраса и постельного белья. Поесть задержанным дали только на следующий день. Правда, парень говорит, что из-за стресса голода не было.
— Суды начались еще через сутки, 14 октября. Это был конвейер. Людей из нескольких камер вывели в коридор, поставили лицом к стене, потом по очереди начали заводить в небольшую комнату к судье и секретарю. Между задержанными и судьей — металлическая решетка. Мое дело рассматривала судья из Старых Дорог.
На заседании выяснилось, что адвоката, о котором просил Вадимир, на суд не вызвали. Поэтому судья перенесла рассмотрение дела, а парня отпустила на волю.
У ворот тюрьмы Вадимира встретили близкие: два дня, пока он был под стражей, они дежурили там с утра до вечера.
— Считаю, что все произошедшее — это своеобразная проверка, и я ее прошел. На все я смотрел как бы со стороны, хладнокровно, без эмоций и все запоминал. Думаю, многие белорусы сейчас взяли себя в руки и понимают ту реальность, в которой они живут.
Вадимир говорит, что после двух суток в заключении язык у него не повернется сказать, что с ним произошло что-то страшное. Потому что знает: есть люди, которые получили травмы и пострадали гораздо больше.
Как и все после возвращения домой, парень говорит об огромной поддержке коллег, друзей и соседей.
— Звонили, предлагали помощь. Соседи сразу на стекло скинулись. Коллега, зная, что моя жена в декрете с младшим ребенком, два дня возила старшую дочь в школу, хотя у нее самой дел невпроворот: она многодетная мама.
«Мой отец никакого богатства не нажил, на работу ходит пешком»
Говоря о событиях в стране в последние месяцы, Вадимир отмечает: в какой-то момент осознал, что невозможно идти на компромисс со своей совестью, недавно настал момент сделать выбор, но так, чтобы за это решение потом не было стыдно.
— Если у меня есть своя точка зрения, так почему я не должен ее выражать? Я хочу жить в Беларуси, уезжать я не собираюсь. К сожалению, у меня очень много знакомых, талантливых и замечательных людей, которые переехали в другие страны из-за правового дефолта, который происходит со стороны силовиков, судов. А ведь те, кто уехал, могли принести очень много хорошего своей стране, людям…
Об отношении Вадимира к происходящему в Беларуси знает его отец, мэр Витебска Вадим Зарянкин. Однако оба сына отмечают, что отец принял этот факт как данность, не поучает детей по этому поводу и не вмешивается в их жизнь.
— Я не считаю, что моя жизненная позиция должна отражаться на отце. Хотя, увы, в наших реалиях это так и работает. Отец никого за меня не просил после задержания. А то, что меня выпустили до суда, так я не один такой был. Кстати, мне было смешно читать комментарии, в которых люди предполагали, что раз я работаю в посольстве США, так, значит, папа меня туда «устроил». Разочарую их: это был мой выбор. Да и вообще, это странное предположение, что чиновник может «устроить» в посольство США.
Вадимир говорит, что отец всегда учил их быть самостоятельными, отвечать за свои слова и действия, надеяться лишь на себя. Поэтому, как только парень поступил на первый курс БНТУ, он сразу начал подрабатывать, а после окончания вуза полностью обеспечивал себя сам. Впрочем, он за это очень благодарен отцу.
— Большинство людей плохо относятся к чиновникам. Хотя скажу, что отец не самый плохой из госслужащих. Он за всю свою жизнь ничего чужого не брал, никакого богатства не нажил, да и сейчас на работу пешком ходит.
После того как Вадимир приехал из Жодино, к его семье в гости приезжали родители. Отец был выдержан и спокоен, а мама переживает произошедшее более эмоционально, уговаривала сыновей быть поспокойнее, потише.
— Это понятно, потому что родители всегда беспокоятся за детей, ведь чем тише будешь — тем меньше рисков. Но мы объясняем ситуацию, к тому же каждый делает свой выбор в жизни.
В последние недели Вадимир и его адвокат готовились к судебному заседанию, которое должно состояться в Старых Дорогах. Парень говорит, что может подтвердить, где он был и чем занимался в момент задержания.
— Я человек с определенной гражданской позицией, открыто о ней заявляю и поддерживаю людей, которые отстаивают свои права на свободу мнений, собраний. Но не мог и представить, что можно сходить в магазин и оказаться в Жодино. Я готов защищать себя и отстаивать позицию.
Суд по делу должен был состояться в конце октября. Однако за день до заседания материалы отправили на доработку в РУВД Советского района Минска. Дата заседания пока не назначена.
